«Музыка не имеет национальности, все достижения величайших
композиторов – это история, и это принадлежность всего народа»
Юрий Темирканов
В рамках выставочного проекта «Северный Кавказ в культурном пространстве Советской России», который проходит в Выставочном зале Российского государственного архива литературы и искусства до 12 апреля, кураторы выставки подготовили серию очерков о культурных связях Северо-Кавказского региона с центральной Россией. Этот очерк посвящен двум выдающимся представителям музыкального искусства Кабардино-Балкарии – Трувору Карловичу Шейблеру, внесшему значительный вклад в развитие культуры республики, и его наиболее известному ученику − Юрию Хатуевичу Темирканову.
Т.К. Шейблер (12 марта / 28 февраля 1900 – 17 марта 1960) родился в Риге в семье инженера немецкого происхождения, детство провел на Украине, а в 1914 году переехал в Петроград. С 1918 по 1923 год учился в Петроградской консерватории (ныне – Санкт-Петербургская государственная консерватория им. Н.А. Римского-Корсакова) по классу композиции. В 1919 году в рядах Красной армии участвовал в боях с Н.Н. Юденичем, затем параллельно учебе работал в клубах военных частей инструктором по музыкальным вопросам и концертмейстером в театре Пролеткульта (1917–1922) и Первом передвижном театре (1923–1924). В 1925 году он выехал на Урал, работал в театрах Тюмени, Перми, Свердловска, преподавал в музыкальных школах, читал лекции, участвовал в экспедициях по собиранию песен народов Урала. В Перми его усилиями удалось создать симфонический оркестр, который принимал участие в спектаклях театра, давал концерты по радио, активно гастролировал, выступал в красноармейских частях.
В 1939 году Шейблер переехал в Нальчик, где до 1941 года работал театральным композитором, сотрудничал с Радиокомитетом и преподавал в музыкальной школе (ныне – Детская музыкальная школа № 1 им. Ю.Х. Темирканова). В поездках по Кабардино-Балкарии он записал и обработал свыше пятисот образцов музыкального фольклора, на основе которого сочинил множество песен и оркестровых произведений на национальные темы, среди которых «Поэма об Андемиркане», музыка к спектаклю «Гошагах и Кааншауби» и другие. В первые дни Великой Отечественной войны Шейблер написал несколько песен на слова кабардинского поэта Али Шогенцукова: «Прочь, поджигатели войны!», «Идет война священная», «Все беритесь за оружие». Осенью 1941 года композитор как этнический немец был выслан с семьей в Соликамск, где до 1947 года работал музыкальным и художественным руководителем Клуба им. Дзержинского. Благодаря ему при Клубе появился симфонический оркестр, концертная бригада и детский балетный кружок.
Вернувшись в ставший уже родным Нальчик, Шейблер занял должность художественного руководителя и главного режиссера Кабардино-Балкаркской филармонии, а в 1959 году возглавил Союз композиторов Кабардино-Балкарской АССР. Одним из наиболее известных его произведений послевоенного периода стала опера-балет «Нарты» (либретто Б.И. Куашева по Нартскому эпосу), написанная к 400-летию присоединения Кабарды к России. Само событие широко отмечалось в Москве в 1957 году в рамках Декады литературы и искусства КБАССР. Летом 1957 года опера-балет «Нарты», поставленный Кабардино-Балкарским государственным ансамблем песни и пляски (с 1965 года – Государственный ансамбль танца «Кабардинка»), был показан на сцене московского Большого театра.
В РГАЛИ хранится личный фонд композитора (Ф. 2400) насчитывающий 139 единиц хранения. В нем практически отсутствуют документы Петроградского периода, однако довольно полно представлено творческое наследие за 1930-е – 1950-е годы, – время работы на Урале и в Кабарде. Это нотные автографы инструментальных и вокальных произведений, многочисленные программы концертов с участием Шейблера и возглавляемых им коллективов, фотографии сцен из спектаклей, поставленных по его произведениям, и другие документы. О роли Шейблера в развитии кабардино-балкарского музыкального искусства свидетельствуют благодарности и адреса Управления по делам искусств КБАССР и других организаций, а также почетные грамоты о присвоении званий заслуженного деятеля КБАССР (1951) и РСФСР (1957).
Однако Трувор Карлович был не только талантливым композитором, фольклористом и организатором, но и чутким педагогом, не оставлявшим преподавательскую деятельность до самой смерти. В Нальчике он стал одним из первых учителей в образованной в 1936 году детской музыкальной школе, в которой преподавал теоретические предметы более 10 лет. В 1953 году при непосредственном участии Шейблера на базе школы был открыт интернат для детей из отдаленных аулов, готовивший профессиональные национальные кадры. О значении Шейблера как педагога и учителя свидетельствуют сохранившиеся в его фонде письма бывших учеников, среди которых особое внимание привлекают два письма юного Юрия Темирканова, написанные будущим всемирно известным дирижером в первый год самостоятельной жизни и учебы в Ленинграде (Ф. 2400. Оп. 1. Ед. хр. 103).
Ю.Х. Темирканов (10 декабря 1938 – 2 ноября 2023) родился в Нальчике в семье директора Кабардино-Балкарского пединститута (ныне – Кабардино-Балкарский государственный университет), а с 1941 года − начальника Управления по делам искусств СНК КБАССР Хату Сагидовича Темирканова. В 1942 году отец Юрия погиб, сражаясь в составе партизанского отряда с немецкими захватчиками. Забота о маленьком сыне, его старших братьях Владимире и Борисе и сестре Евгении легла на мать − Блину Питуевну Темирканову. Несмотря на тяжелые послевоенные условия жизни, дети, росшие в творческой атмосфере, которую старался создать при жизни отец, получили образование и связали свою судьбу с искусством: Владимир занимался живописью, Евгения пела в Кабардинском ансамбле, позже работала в театре; Борис и Юрий выбрали музыку.
В различных интервью Темирканов не раз упоминал, что стал музыкантом «совершенно случайно»: «В Нальчике поселился по соседству музыкант, переехавший из Ашхабада. Как-то он встретил нас, мальчишек, гонявших мяч. Спросил: “Хотите учиться музыке?” Я сказал: “Хочу”». Этим музыкантом был Валерий Дашков, преподававший скрипку в той же музыкальной школе, что и Т.К. Шейблер. Оба брата были приняты: Юрий в скрипичный класс, Борис – в виолончельный. О Труворе Карловиче же Темирканов всегда вспоминал с теплотой: «Первым моим учителем, у которого я формально не учился, был Т.К. Шейблер (ученик А. К. Глазунова). Он заставил меня, тогда еще горского мальчика, относиться к музыке серьезно».
В начале 1950-х годов имена братьев не раз появлялось на страницах газеты «Кабардинская правда». Так, в заметке об отчетном концерте учащихся музыкальной школы, состоявшемся в мае 1951 года, сообщалось: «Среди учащихся музыкальной школы в Нальчике хорошие результаты показали учащиеся класса скрипки Н.Н. Иванова-Обухова, В.Я. Дашкова, класса виолончели Н.Я. Лобач-Жученко и класса фортепиано педагога Б.А. Фридман. В числе лучших учеников − Анатолий и Валерий Прозоровы, Юрий и Борис Темиркановы, Кривоспицкий, Борсокова, Мошкин, Цыбина и другие» (Ф. 2400. Оп. 1. Ед. хр. 129. Л. 31). А вот заметка о выступлении на отчетном концерте в 1953 году: «Музыкальные способности, хорошую технику исполнения показал молодой скрипач Темирканов Юрий, с большим успехом исполнивший “Концерт” Берио» (Ф. 2400. Оп. 1. Ед. хр. 129. Л. 136).
28 мая 1953 года состоялся выпускной концерт, на котором Юрий исполнил «Сонату для скрипки № 2» Генделя и этюд из скрипичной сюиты на кабардинскую тему Т.К. Шейблера. После окончания школы при непосредственном участии педагога Юрий отправился в город на Неве, чтобы продолжить обучение в Средней специальной школе при Ленинградской консерватории у Михаила Михайловича Белякова, старого знакомого Трувора Карловича. В архиве Шейблера сохранились письма, написанные ему Беляковым, в которых последний подробно информировал друга и коллегу как об успехах Юрия, так и о трудностях, с которыми тот сталкивался в первое время обучения (Ф. 2400. Оп. 1. Ед. хр. 61).
О пристальном внимании к дальнейшей судьбе ученика свидетельствует и черновик письма Трувора Карловича к Юрию в Ленинград, датируемый началом ноября 1953 года: «Крепко обнимаю тебя и целую, и поздравляю с успехами в учебе, о которых говорил мне твой брат. Я от души горжусь тем, что ты так хорошо идешь и не уронил себя в глазах педагогов. Очень хотел бы знать, по всем ли предметам у тебя “отлично”? <...> Что ты играешь? Что проходишь по теории, сольфеджо и др. предметам? Боря, к сожалению, занимается неважно, ленится. По общеобразовательным он немного подтянулся, а по музыке все так же плохо. Ансамбль и твоя сестра вчера выехали в Ростов, Сталино, Харьков и Москву, а затем поедут в Сибирь и Урал. У них свой вагон, и едут они хорошо. Вот все наши новости. <...> Видишься ли ты со студентами из Ленинградской консерватории? Я часто думаю о том, что ты должен не терять свои знания родного языка. Посылаю тебе кабардинские книги для чтения. Крепко тебя обнимаю и целую. Шлем мы оба привет Михаилу Михайловичу и благодарим его за огромное внимание к тебе. Еще раз целуем, твои 2-е папа и мама» (Ф. 2400. Оп. 1. Ед. хр. 54).
В ответ Юрий обстоятельно писал: «Здравствуйте, дорогие папа и мама. Вы меня очень извините, что задержал с ответом на денек. Я ходил слушать оперу “Русалка”, и поэтому задержал. Получил от вас письмо. Я жив и здоров (даже пополнел немного). Учусь сейчас неплохо. Кончается уже 2-я четверть, и не знаю, как кончу (конечно, не может быть разговору насчет двоек). Недавно по обязательному фортепиано сдавал вроде экзамена (читку с листа), сдал неплохо. Скоро по фортепиано еще будут у нас зачеты. Также по скрипке будут зачеты. По скрипке сейчас ничего особого не играю. Мне Михаил Михайлович сказал, что у меня звук будет хороший. С вибрацией все хорошо, но техники маловато. И сейчас вовсю работаем над техникой. Играю гаммы, очень трудные этюды Данкля, Крейцера этюды, Донта! Учу двойные ноты и вообще все нажимаю на технику. Сегодня у меня был урок по скрипке. Педагог меня очень хвалил. Он сказал, что чувствуется, что подвинулся. Для звука играю сонату Генделя № IV. <...> Я очень беспокоился, не получая от вас письма. Я очень прошу, если не трудно, писать мне. <...> Я очень беспокоюсь за нашего Бориса. Если он на год еще отстанет, то все, он не будет музыкантом. По музлитературе проходили симфонию Гайдна, а теперь оперу “Свадьба Фигаро”. Но теперь кончу писать. Завтра воскресенье, пойдем слушать оперу “Евгений Онегин” и “Молодая гвардия”. Никак не могу кончить. Когда вам пишу, то кажется, что я с вами говорю. Ну, теперь до свидания. Ваш сын Юра». Опасения за брата не оправдались – Борис учился в Орджоникидзе (Владикавказ), затем окончил Саратовскую консерваторию, стажировался в Ленинграде, а после вернулся в Нальчик, где возглавил симфонический оркестр Кабардино-Балкарской филармонии.
После окончания школы Юрий Темирканов поступил в Ленинградскую консерваторию, где занимался в классе альта и одновременно посещал дирижерские классы, остановившись в результате на последнем направлении. В 1968 году он окончил аспирантуру дирижерского факультета Консерватории по классу оперно-симфонического дирижирования. С 1976 по 1988 год был художественным руководителем и главным дирижером Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова (ныне – Мариинский театр), а с 1988 года и до самой смерти возглавлял Ленинградскую филармонию (ныне – Санкт-Петербургская академическая филармония им. Д.Д. Шостаковича). С середины 1970-х годов Темирканов начал активно выезжать на гастроли за границу. В качестве главного дирижера, приглашенного дирижера, художественного руководителя он выступал с крупнейшими филармоническими и симфоническими оркестрами: Королевским в Лондоне, Дрезденским, Балтиморским, Филадельфийским, Венским, Чикагским, Нью-Йоркским и многими другими.
Документы о заграничных выступления Юрия Темирканова сохранились в фонде Госконцерта СССР (Ф. 3162). Также ряд документов, связанных с дирижером, находится в личном фонде композитора Р.К. Щедрина (Ф. 3267). В первую очередь, − это материалы, касающиеся совместной работы двух выдающихся музыкантов: фотографии выступления на сцене Большого зала Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского (Ф. 3162. Оп. 3. Ед. хр. 386) и программа оперы Щедрина «Мертвые души» в постановке Большого театра, музыкальным руководителем и дирижером которой выступил Юрий Хатуевич. (Ф. 3162. Оп. 3. Ед. хр. 250).
К.С. Куксова,
главный специалист РГАЛИ